Говорил ли марк твен про выборы. Марк твен и его лучшие цитаты

Янки на выборах
30.11.2007
Передать власть одной партии и сохранить ее за ней значит обеспечить стране скверное правительство, и самое главное - обеспечить верное и неуклонное разложение общественной морали.

Я чаще голосовал за республиканцев, чем за демократов, но никогда не был ни республиканцем, ни демократом. В нашем городе меня считали республиканцем, но сам я таковым себя не считал. Еще в 1865 (или, может быть, в 1866) году со мной произошел странный случай: до той поры я смотрел на себя как на республиканца, но затем решил голосовать независимо от каких бы то ни было партий, - и обратил меня на этот путь убежденный республиканец. Этот человек впоследствии был выбран в сенат Соединенных Штатов и, насколько мне известно, оставил по себе незапятнанную память, если не считать того, что он был отцом ныне здравствующего Уильяма Рэндольфа Херста и, следовательно, дедушкой желтой прессы - этого страшнейшего из бедствий.

Херст был уроженцем штата Миссури; и я был уроженцем штата Миссури. Он был высоченным, худым, практичным, очень житейски-умным, но необразованным человеком лет пятидесяти. Я был пониже ростом и эрудированнее - по крайней мере мне так казалось. Однажды, выступая в Лик-Хаусе в Сан-Франциско, он сказал:

Я республиканец и всегда буду республиканцем. Это мое намерение, а я редко отступаю от своих намерений. Взгляните, однако, на положение вещей. Республиканская партия идет от успеха к успеху, пожинает триумф за триумфом и уже начала считать, что политическая власть в Соединенных Штатах ее личная собственность и попытка любой другой партии посягнуть хотя бы на часть этой власти - просто наглость. Для страны ничего не может быть вреднее такого положения. Передать власть одной партии и сохранить ее за ней значит обеспечить стране скверное правительство, и самое главное - обеспечить верное и неуклонное разложение общественной морали. Партии должны быть почти равны по силам, чтобы их руководителям приходилось подыскивать себе самых лучших людей. Родители-демократы должны по возможности делить своих сыновей между двумя партиями и делать все, что от них зависит, чтобы таким образом уравнять силы. У меня только один сын. Он еще совсем малыш, но я уже учу его, убеждаю его, готовлю его голосовать против меня, когда он достигнет совершеннолетия, независимо от того, к какой партии я буду тогда принадлежать. Он уже хороший демократ, и я хочу, чтобы он оставался хорошим демократом, - до тех пор, пока я сам не стану демократом. Тогда я, если смогу, заставлю его перейти в республиканцы.

Мне показалось, что этот необразованный человек при всем при том очень мудр. С той поры и по сей день я голосовал, руководствуясь собственным мнением, а не официальным. С той поры и по сей день я не был членом никакой партии. С той поры и по сей день я не принадлежал ни к какой церкви. Во всех подобных вопросах я сохранял за собой полную свободу. И благодаря этой независимости я обрел душевный покой и уверенность, которым нет цены.

Когда лидеры республиканской партии заговорили о Блейне как о возможном кандидате на пост президента, хартфордские республиканцы очень огорчились и пришли к выводу, что, если его кандидатура будет выдвинута официально, он непременно потерпит поражение. Но они думали, что до этого не дойдет. В Чикаго открылся съезд республиканской партии, и началась баллотировка кандидатов. Мы играли на бильярде у меня дома - Сэм Дэнхем, Ф.Дж.Уитмор, Генри К. Робинсон, Чарльз Э. Перкинс и Эдвард М. Банс. Играли мы поочередно, а в промежутках разговаривали о политике. Джордж, негр-дворецкий, дежурил в кухне у телефона. Как только очередной результат баллотировки становился известен в хартфордском центре республиканской партии, оттуда звонили ко мне, и Джордж сообщал нам эту новость по переговорной трубке. Никто из присутствующих серьезно не предполагал, что кандидатура мистера Блейна все-таки будет выдвинута. Все мои гости были республиканцами, но не питали особой любви к Блейну. В течение двух лет хартфордский \"Карент\" постоянно обличал и высмеивал Блейна. Каждый день газета выдвигала против него все новые обвинения. Она беспощадно критиковала его политическую деятельность и подкрепляла свою критику убийственными фактами. Вплоть до того времени \"Карент\" был газетой, которая высказывала свое мнение о выдающихся деятелях обеих партий с полной искренностью, и можно было не сомневаться, что ее суждения хорошо обоснованы, продуманы и здравы. В те времена я привык полагаться на \"Карент\" и принимал все его выводы на веру.

Мы продолжали играть на бильярде и спорить о политике, как вдруг часа в три Джордж преподнес нам через переговорную трубку потрясающую новость. Официальным кандидатом был выдвинут мистер Блейн! Бильярдные кии со стуком опустились на пол, а игроки словно онемели. Никто не знал, что сказать. Наконец молчание нарушил Генри Робинсон.

Вот уж не повезло, - грустно сказал он, - что мы обязаны голосовать за этого человека.

Неужели вы хотите сказать, - удивился Робинсон, - что вы не собираетесь голосовать за него?

Именно это я и хочу сказать, - ответил я. - Я не собираюсь голосовать за него.

Тут наконец и остальные обрели дар речи. И все затянули одну и ту же песню. Каждый заявил, что, раз уж представители партии выдвинули кандидата, спорить больше не о чем. Если выбор неудачен, очень жаль, но ни один лояльный член партии не имеет права лишить этого кандидата своего голоса. Его долг ясен, и долг этот должен быть выполнен. Он обязан голосовать за кандидата своей партии.

Я сказал, что нет такой партии, которая обладала бы привилегией диктовать мне, как я должен голосовать; что если лояльность по отношению к партии - это проявление патриотизма, то, значит, я не патриот, и что вообще я не могу считать себя патриотом, так как чаще всего то поведение, которое большинство американцев считает истинно патриотическим, не соответствует моим взглядам; что если между американцем и монархистом действительно существует какая-то разница, то она в основном сводится к следующему: американец сам для себя решает, что патриотично, а что нет, в то время как за монархиста это делает король, чье решение окончательно и принимается его жертвой безоговорочно; что, по моему твердому убеждению, я единственный человек на шестьдесят миллионов, - за которыми стоят конгресс и правительство, - догадавшийся оставить за собой право самому создавать свой патриотизм.

Они ответили:

Предположим, начнется война, какова тогда будет ваша позиция? Вы и в этом случае оставите за собой право решать по-своему, наперекор всей нации? - Именно так, - ответил я. - Если эта война покажется мне несправедливой, я прямо так и скажу. Если в подобном случае мне предложат стать под ружье, я откажусь. Я не пойду воевать за нашу страну, как и за любую другую, если, по моему мнению, страна эта окажется неправой. Если меня насильно призовут под ружье, я вынужден буду подчиниться, но добровольно я этого не сделаю. Пойти добровольцем значило бы предать себя, а следовательно, и родину. Если я откажусь пойти добровольцем, меня назовут предателем, я это знаю - но это еще не сделает меня предателем. Даже единодушное утверждение всех шестидесяти миллионов не сделает меня предателем. Я все равно останусь патриотом, и, по моему мнению, единственным на всю страну.

Спор продолжался еще долго, но я никого в свою веру не обратил. Они все достаточно откровенно заявляли, что не хотят голосовать за мистера Блейна, но при этом добавляли, что голосовать все-таки будут. Потом Генри Робинсон сказал:

До выборов еще далеко. Вам хватит времени, чтобы образумиться, и вы образумитесь. Вы не сможете противостоять всему, что вас окружает. В день выборов вы проголосуете за Блейна.

С этой минуты и до полуночи редакция \"Карента\" переживала крайне неприятное время. Генерал Холи, главный редактор (он же главнокомандующий этой газеты), был на своем посту в конгрессе, и до двенадцати часов ночи между ним и \"Карентом\" шел оживленный обмен телеграммами. За предыдущие два года \"Карент\" успел превратить мистера Блейна в \"смоляное чучелко\" и каждый день обмазывал его свежей порцией смолы, - а теперь газете предстояло восхвалять и всячески приветствовать его и убеждать уже достаточно просвещенных читателей, что их долг – помочь \"смоляному чучелку\" стать у кормила власти. Положение получилось не из легких, и сотрудникам \"Карента\" во главе с генералом Холи понадобилось девять часов, чтобы проглотить эту горькую пилюлю. Но наконец генерал Холи решился, и в полночь пилюля была проглочена. Не прошло и двух недель, как \"Карент\" уже лихо расхваливал то, что прежде строго порицал, а еще через месяц характер газеты изменился полностью - и по сей день ей еще не удалось до конца возвратить себе прежние достоинства, хотя под руководством Чарльза Хопкинса Кларка она вернула их, по моим подсчетам, процентов на девяносто.

Фактическим редактором в то время был Чарльз Дадли Уорнер. Новые условия пришлись ему не по нутру. Обнаружив, что он не в силах повернуть свое перо в противоположном направлении и заставить его двигаться задом наперед, он решил отложить его совсем. Он отказался от обязанностей и от жалованья редактора, жил с тех пор на доходы, которые получал как совладелец газеты, и на гонорары за журнальные статьи и за лекции, а в день выборов оставил свой голос при себе.

Беседа с ученым американцем, членом богословской коллегии, которая занималась пересмотром Нового Завета, протекала именно так, как я рассказал в своей старой статье. Он с большим жаром обличал Блейна, своего родственника, и заявил, что ни в коем случае не будет за него голосовать. Но он так привык пересматривать Новые Заветы, что ему потребовалось всего несколько дней, чтобы пересмотреть эти свои собственные слова. Едва я кончил разговаривать с ним, как мне встретился Джеймс Дж. Бэттерсон. Бэттерсон был председателем известной \"Компании по страхованию путешественников\". Это был прекрасный человек, волевой человек и превосходный гражданин. Он принялся обличать Блейна с не меньшим жаром, чем это только что проделал священник; но не прошло и двух недель, как, председательствуя на республиканском предвыборном митинге, он уже восхвалял Блейна, причем в таком восторженном тоне, что человеку неосведомленному могло показаться, будто республиканская партия была взыскана особой милостью и ей удалось заполучить в кандидаты кого-то из архангелов.

Он сказал:

Почему мы не хотим отдать наши три голоса Блейну? Несомненно, потому, что хотим по мере сил и возможностей способствовать его поражению на выборах. Отлично. Значит, наши голоса - это три голоса против Блейна. Здравый смысл подсказывает, что нам следует увеличить количество их до шести, проголосовав за Кливленда.

Даже мы с Твичелом сумели понять, что он говорит дело, и ответили: - Правильно, мы так и поступим.

Отрывок из «Автобиографии» Марка Твена. Цит. по Марк Твен. Собр. соч. в 8 томах. Том 8. - М.: Правда, 1980.

В результате демократических выборов из большого числа несведущих получается малое число подкупленных.
Бернард Шоу

Выбирать себе правительство вправе лишь тот народ, который постоянно находится в курсе происходящего.
Томас Джефферсон

Плохие государственные деятели избираются хорошими гражданами… не участвующими в голосовании.
Джордж Натан

Там, где заканчиваются ежегодные выборы, начинается рабство.
Джон Куинси Адамс

Никто еше не проиграл выборы из-за недооценки интеллекта среднего избирателя.
Неизвестный автор

Правление стало коротким промежутком между избирательными кампаниями.
Роберт Шейфер

Кто бы ни выиграл выборы, к власти приходит министерство финансов.
Гарольд Вильсон

Они обещают своим избирателям лучшее вчера.
Ралф Дарендорф

Народ проклинает власть: электорат за нее голосует.
Аркадий Давидович

Девяносто восемь процентов взрослого населения нашей страны - честные, порядочные люди, живущие своим трудом. Однако у всех на виду два процента оставшихся. И мы избираем именно их.
Лили Томлин

Я не проиграю выборы, если только не окажусь в одной постели с мертвой девицей или живым парнем.
Эдвин Эдуарде, губернатор Луизианы

А выживет ли народ при таком электорате?
Аркадий Давидович

Мало найдется кандидатов, чья любовь к простым людям способна пережить победу или поражение на выборах.
«Уэст Палм Бич пост»

Если бы выборы могли что-нибудь изменить, их запретили бы.
Анархистский лозунг

Наши избиратели - лучшие в мире.
Владимир Чуров, председатель Центризбиркома

Главное во время избирательной компании – никогда не говорите такого, что может запомниться.
Дж. Маккарти

Достаточно проиграть на выборах, чтобы понять: большинство не всегда право.
Э. Маккензи

Грустная сторона выступлений политических шутов: их иногда избирают.
«Трибюн»

Никогда не знаешь, избрали ли тебя потому, что знают, кто ты такой, или же потому, что не знают, кто ты такой.
Р. Доул

Избирательный бюллетень - единственный товар, которым можно торговать без патента.
Марк Твен

Избирательный пиар - это когда оплевывают конкурента публично, а извиняются лично.
Автор неизвестен

Задача при выборе президента такая же, как при продаже двух тюбиков зубной пасты разных фирм, но одинаковых по качеству: победу одержит та, название которой сильнее внедрено в память потребителей.
Р. Ривз

Избирательный бюллетень - единственный товар, которым можно торговать без патента.

Марк Твен

Цитаты о выборах

Девяносто восемь процентов взрослого населения нашей страны - честные, порядочные люди, живущие своим трудом. Однако у всех на виду два процента оставшихся. И мы избираем именно их.

Лили Томлин

Анастасио Сомоса Дебайле

Теодор Хёсберг

Г. Ашхерст

Никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и до выборов.

Отто фон Бисмарк

Мне нужно, чтобы ни один избиратель не мог подтереться клочком бумаги, на котором бы не было моего изображения.

Линдон Джонсон

Твоя избирательная кампания будет гораздо успешнее и приятнее, если целовать только тех девочек, которые уже могут голосовать.

Мичиганский политик

Из двух зол выберем привычное!

Аркадий Давидович

Достаточно проиграть на выборах, чтобы понять: большинство не всегда право.

Э. Маккензи

Марк Твен - американский писатель, журналист и общественный деятель. Его творчество охватывает множество жанров - юмор, сатиру, философскую фантастику, публицистику и другие, и во всех этих жанрах он неизменно занимает позицию гуманиста и демократа.

Печальней вида молодого пессимиста может быть только вид старого оптимиста.

Умеренность должна быть во всем - включая умеренность.

Цивилизация - это бесконечное накопление ненужных вещей.

Человека легче обмануть, чем убедить его, что он обманут.

Если бы от выборов что-то зависело, то нам бы не позволили в них участвовать.

Все мы сделаны из одного теста, причем довольно низкого качества.

Не рассказывайте историй о пойманной вами рыбе там, где вас знают, а особенно - там, где знают эту рыбу.

Половина следствий хороших намерений оказывается злом. Половина следствий дурных намерений оказывается добром.

Лучше всего американцы умеют рисовать мишень в месте падения стрелы.

Это, наверное, в США так повелось, что самые дорогие галстуки носят те, кому вполне хватило бы и веревки.

Чем чаще человек поминает Бога в своих речах, тем усерднее я слежу за своим кошельком.

Если бы человек мог быть скрещён с котом, это улучшило бы человека, но ухудшило бы кота.

Гнев является кислотой, которая может нанести больше вреда сосуду, в котором она хранится, чем тому, на кого она изливается.

Никогда не позволяйте кому-либо быть вашим приоритетом, когда вы для него всего лишь один из вариантов.

Страх смерти вытекает из страха перед жизнью. Человек, который живет полной жизнью, готов умереть в любой момент.

«Мы – англосаксы, а когда англосаксу что-нибудь надобно, он идет и берет». <...> Если перевести эту выдающуюся декларацию (и чувства, в ней выраженные) на простой человеческий язык, она будет звучать примерно так: «Мы, англичане и американцы – воры, разбойники и пираты, чем и гордимся».

Человек не может быть доволен жизнью, если он недоволен собой.

Если дружба закончилась, значит её и не было.

Пессимизм - это всего лишь слово, которым слабонервные называют мудрость.

Быть хорошим - это так изнашивает человека!

Будь добродетелен, и ты будешь одиноким

Правду следует подавать так, как подают пальто, а не швырять в лицо, как мокрое полотенце.

Возраст - это то, что существует в наших мыслях. Если вы о нем не думаете - его нет.

На каждые пятьдесят человек, посещающих у нас оперу, один, быть может, любит ее уже и сейчас; из прочих сорока девяти большинство, как мне кажется, ходит в оперу затем, чтобы научиться ее любить.

Я никогда не позволял, чтобы мои школьные занятия мешали моему образованию.

Нам нравятся люди, которые смело говорят нам, что думают, при условии, что они думают так же, как мы.

• Если вы в меньшинстве — говорите; если в большинстве — голосуйте.
  Роджер Шерман
• Каждый парламент считает, что он прекрасно бы правил страной, если бы граждане ему не мешали.
  Вильгельм Швебель
• Есть некоторые законодательные органы, которые продаются по самым высоким ценам в мире.
  Марк Твен
• Милостью божьей в нашей стране мы имеем три драгоценных блага: свободу слова, свободу совести и благоразумие никогда не пользоваться ни тем, ни другим.
  Марк Твен
• Избирательный бюллетень – единственный товар, которым можно торговать без патента.
  Марк Твен
• Принципы не играют большой роли, разве что во время выборов. После выборов их можно развесить на веревке, чтобы они как следует проветрились и просушились.
  Марк Твен
• Все политические партии в конце концов умирают, подавившись собственной ложью.
  Марк Твен
• Даже когда власть имущий хочет сделать добро одному человеку, он неизбежно причиняет вред другому.
  Марк Твен
• Оппозиция — это завтрашние реакционеры.
  Адриан Декурсель
• Оппозиция — это искусство обещать то, чего правительство не может исполнить.
  Гарольд Николсон
• Оппозиция в политике — партия, которая удерживает правительство от буйного помешательства, подрезая ему поджилки.
  Амброз Бирс
• Парламент может заставить народ подчиниться, но не согласиться.
  Уинстон Черчилль
• Парламентским вождем
  Является всегда наинаглейший
  И наиадвокатнейший из всех.
  Максимилиан Волошин
• Партийность — это умоисступление многих ради выгоды некоторых.
  Александр Поп
• Партия, которая обьявляет своей заслугой дождь, не должна удивляться, когда ее обвиняют в засухе.
  Дуайт Морроу
• Бедные всегда голосуют за партию, которая громче всех обещает хлеба и зрелищ, а потом не сможет этого дать.
  Вильгельм Швебель
• В результате демократических выборов из большого числа несведущих получается малое число подкупленных.
  Бернард Шоу
• Выбирать себе правительство вправе лишь тот народ, который постоянно находится в курсе происходящего.
  Томас Джефферсон
• Главное — во время предвыборной кампании никогда не говорите ничего такого, что может запомниться.
  Юджин Маккарти
• Голосуйте за того, кто обещает меньше других: так вы меньше разочаруетесь.
  Бернард Барух
• Плохие государственные деятели избираются хорошими гражданами… не участвующими в голосовании.
  Джордж Натан
• Анархия всегда приводит к абсолютизму.
  Наполеон
• В любую эпоху самых злостных представителей рода человеческого следует искать среди народных вождей.
  Томас Маколей
• В наши времена уже очевидно, что те государи, которые мало заботились о благочестии и умели хитростью заморочить людям мозги, победили в конце концов тех, кто полагался на свою честность.
  Никколо Макиавелли
• В этом мире люди ценят не права, а привилегии.
  Генри Менкен
• Величие великого человека обнаруживается в том, как он обращается с маленькими людьми.
  Томас Карлейль
• Власть — самое сильное возбуждающее средство.
  Генри Киссинджер
• Милосердие сильных мира сего чаще всего лишь хитрая политика, цель которой - завое­вать любовь народа.
  Франсуа де Ларошфуко
• Чтобы управлять людьми, тиран не нуждает­ся ни в искусстве, ни в мудрости: политика, ко­торая сводится к пролитию крови, всегда не­ дальновидна и лишена гибкости. Она учит уби­вать тех, кто служит помехой нашему честолюбию; поэтому человек, жестокий от природы, следует ей без труда. Это самый гнусный и са­мый грубый способ удержаться у власти или прийти к ней.
  Жан де Лабрюйер
• Все процветает в стране, где никто не делает различия между интересами государства и го­сударя.
  Жан де Лабрюйер
• Власть одного человека над другим губит прежде всего властвующего.
  Лев Толстой
• Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно.
  Джон Актон
• Всякий народ имеет такое правительство, какого заслуживает.
  Жозеф де Местр
• Всякому правительству угрожают три вещи: непоследовательность, тирания и зависть.
  Уильям Пенн
• Многие, входя в вельможи, выходят из людей.
  Ф. Глинка
• Воображать себя великим вследствие чина и богатств – это воображать, что пьедестал делает героем.
  М. Лещинская
• Взяточники должны трепетать, если они наворовали лишь столько, сколько нужно для них самих. Когда же они награбили достаточно для того, чтобы поделиться с другими, то им нечего более бояться.
  Цицерон